«Далеко от Москвы» (1948) — роман Василия Николаевича Ажаева.

В первоначальном варианте роман в 1946—1947 годах был напечатан в журнале «Дальний Восток». В 1948 году в журнале «Новый мир» был опубликован переработанный вариант романа Ажаева.^[1]

«Далеко от Москвы» — это роман, который призван был проиллюстрировать героический труд при строительстве нефтепровода на Дальнем Востоке в начале второй мировой войны.

Роман широко пропагандировался и был отмечен Сталинской премией 1-й степени за 1948 год. В 1950 году режиссёр А. Столпер снял по нему одноимённый художественный фильм, удостоенный Сталинской премии 1-й степени за 1951 год.

Константин Симонов писал: «Почему, заведомо зная, что ему не удастся рассказать всю правду об обстановке и характере строительства, о котором шла речь в романе, Ажаев всё-таки написал тогда свой роман? Видимо, тут могут родиться разные ответы, но, если бы этот вопрос задали мне, я бы ответил на него по своему разумению так: очевидно, Ажаев испытывал глубокую внутреннюю потребность в той или иной форме всё-таки написать о том, чему он был участником и свидетелем, о людях, которые тогда, в военные годы, построив этот нефтепровод, совершили, казалось бы, невозможное. В этой книге он и о заключённых написал, как о свободных людях, как о советских гражданах, которые в нечеловеческих условиях внесли свой собственный вклад в нашу победу над фашизмом. И сделал это вполне сознательно, желая своим романом поставить памятник их усилиям, их мужеству, их преданности родине».^[2]

«Целая бригада симоновцев (Н. Дроздов, завпрозой в симоновском „Новом мире“, с сотоварищами) начисто переписала рыхлые записки бывшего заключённого В. Ажаева, созданные на периферии; автор превратил в них начальника концлагерей Барабанова, которого зэки и охрана боялись как огня, в героя вольной советской жизни Батманова. Симонов с энтузиазмом поддерживал ложь: магистральный трубопровод в ажаевской книге, после всех исправлений, по-прежнему прокладывали не несчастные, голодные, полумёртвые зэки, которых автор предал, а исключительно счастливые советские граждане. Симонов бдительно просмотрел готовую рукопись: не остались ли лагерные „намёки“, ненужные психологические ассоциации и пр.»^[3]

По мнению немецкого слависта Вольфганга Казака, «это произведение полностью соответствует тогдашним канонам социалистического реализма: главные персонажи — это идеализированные положительные герои, конфликты надуманы, а их позитивное разрешение можно предвидеть заранее. Сплочённость действующих лиц в едином коллективе иллюстрируется тем, что главные технические идеи, как правило, одновременно возникают у различных персонажей романа. Этих персонажей автор постоянно показывает в исключительных ситуациях, а их действия комментируются в соответствии с замыслом автора»^[4].

Примечания